Театр в системе «Realpolitik»

Белорусский «Свободный театр», выступающий подпольно в своей стране, на европейских подмостках чувствует себя как рыба в воде.

Основатели театра, Наталья Коляда и Николай Халезин, рассказали «Новай Эўропе» о европейских культурных трендах, которые нельзя игнорировать, а также об особенностях культурной ситуации в Беларуси.

-- Сегодня в мире искусства есть спрос на определенные темы. Какие темы для театральной Европы сейчас интересны?

Николай Халезин. Театральная Европа никогда не испытывала тематического дефицита, уж слишком разнообразен здесь культурный ландшафт, и слишком много существует стран с устоявшимися демократиями, которые не боятся общественной дискуссии. Но в последние годы происходит смена восприятия театрального продукта аудиторией. Период «клиповости» и рваной драматургической структуры сменяется желанием зрителя остановиться и вникнуть в какую-то интересную историю, непременно интересно рассказанную, непременно живую и трогательную. Постмодернистская ирония сменяется пафосом, а цитация – уникальностью, на смену выдумке зачастую приходит документальность. Недаром, два самых ярких театральных события на европейских подмостках – это спектакли «Эфемерности» Арианы Мнушкиной, и «Липсинк» франкофонного канадца Робера Лепажа. Каждый из этих спектаклей длится около девяти часов, и ни на одном из показов практически не было свободных мест.

Уместнее говорить не о том, что интересно театральной Европе – ей всегда были интересны нестандартность, профессионализм и креативность; уместнее говорить о том, чего не хватает в европейской театральной палитре. Не хватает зрелых текстов на стыке социальной и политической проблематики, при том, что интерес к ним огромен; не хватает резкого разговора о европейском чиновничестве, хотя эта проблематика назрела уже давно; мало проектов, сориентированных на современную молодежную аудиторию, где разговор велся бы на их языке. По моим прогнозам, в ближайшие годы на театральном рынке будут доминировать проекты с мощным моральным стержнем, интерес к которым идет лавинообразно по мере погружения европейской политики в стилистику realpolitik.

-- Повлиял ли кризис на активность «Свободного театра»?

Наталья Коляда. Сейчас происходит трудный процесс – мировая ремиссия, которая растянется на несколько лет. За последние несколько месяцев мы получили пять писем из Бразилии, Франции, Аргентины о том, что их фестивали, запланированные на 2010 год, не состоятся. Наши британские друзья и коллеги встречались с департаментом культуры Британии, где им сообщили, что финансирование всей сферы искусства было сокращено на 10%. Казалось бы, небольшая сумма. Но 10% – это миллионы долларов, сокращения людей, закрытия фестивалей и отмена гастрольных туров.

-- Над какими проектами работает сейчас «Свободный театр»?

Николай Халезин. Мы находимся в стадии запуска нескольких крупных международных проектов, которые будут создаваться на протяжении 2010/11 годов. Один из них – история путешествия двух фотографов, один из которых итальянец, в прошлом врач, много лет проработавший в Африке, другой – белорусский драматург и режиссер. Маршрут их путешествия пройдет по нескольким странам Африки и по Беларуси, а темой изучения станут дети в разных ипостасях: дети-жертвы, дети-свидетели, дети-палачи. По итогу путешествия будет создана фотовыставка, документальный фильм и спектакль, материал для которого будет собираться во время экспедиции.

Второй проект – это изучение темы геноцида театральными средствами. В нем примут участие творческие личности из десяти стран мира. Шесть драматургов из разных стран создадут шесть пьес, а шесть актеров, представляющие разные страны, сыграют в этом шестичастном спектакле. Здесь практически не будет дебютантов – в нем примут участие мировые звезды драматургии и театральные специалисты самого высокого уровня подготовки. Обусловлено это не рекламным ходом, а невероятно сложной задачей, которая стоит перед участниками проекта – каждый из драматургов будет писать пьесу не на тему происходящего в своей стране, а о происходящем в стране, о которой имеет весьма небольшое представление. Подобный подход позволит авторам глубже проникнуть в суть проблемы, и посмотреть на нее свежим взглядом. Для создания этого проекта в ко-продукцию с нами вошли Штуттгартский театр, Тель-авивский драматический театр, Мюнхенский фестиваль SpielArt, Европейская театральная конвенция, и еще несколько структур, условия участия которых находятся в стадии переговоров. Мировая премьера этого проекта состоится в Штуттгарте осенью 2011 года.

Режиссером одного из этих проектов выступит Володя Щербань, другого – я. Еще один из проектов мы сделаем в Польше, куда нас пригласил один из любимых актеров Анджея Вайды Анджей Северин. Он с осени 2010 года возглавит один из варшавских театров, куда приглашает нас на постановку с польскими актерами. Нюансы этого проекта мы раскроем после того, как встретимся с Северином в Лионе, куда он прилетит на переговоры с нами в начале февраля.

-- Студия Fortinbras при Свободном театре существует больше года. Учатся там люди, не имеющие театрального бэкграунда. С января 2010 студия будет продолжаться в обновленном составе. Какие цели вы преследуете этим проектом?

Наталья Коляда. Один известный фотограф, когда его спросили о том, как стать звездой в этой сфере, ответил: «Человек, который занимается современным искусством, сегодня должен знать экономику, политику, геополитику, историю и географию, как минимум». Сейчас без этого спектра знаний невозможно заниматься искусством.

Что может сделать молодой человек? Сесть, и написать пьесу, к примеру. А потом попробовать ее поставить. Технически это очень просто. На этом, собственно, и основывался «Свободный театр» – мы начали с создания Международного конкурса драматургии, понимая, что это едва ли не единственная сфера, где человек может себя проявить, не связываясь с государством – сесть, взять ручку и написать текст.

«Свободный театр» – это театр практики, у нас нет времени на долгие разговоры о создании театра и его творческом пути. Нас интересует результат – формирование универсального творца. Человека, который выйдет из этой студии, и будет уметь все – писать, ставить, играть и сможет предложить свой художественный продукт для воплощения в любой стране мира. По этой методике мы работаем со студентами Америки, Германии, Франции, Голландии. Мы уверены в том, что студия станет тем местом, откуда выйдет большое количество новых творческих проектов. По мере их реализации будем решать, кто дойдет до финала в июне 2010 года.

Николай Халезин. Если попробовать оценить результаты студии Fortinbras, то, полагаю, отрицательные и положительные оценки разлягутся приблизительно поровну. С одной стороны, мы довольны тем, что нам удалось сдержать слово перед студийцами, и на время учебного процесса привлечь потрясающих специалистов – представителей мировой театральной элиты из Англии, Швейцарии, США, Италии. С другой стороны – есть наша неудовлетворенность в том, как белорусские студенты подходят к получению образования. Если американский студент, пользуясь возможностью, берет от педагога «все и сверх того», то его белорусский сверстник занимает позицию скромного потребителя, который ждет, когда им будут руководить и «принуждать к творчеству». Мы понимаем, что здесь срабатывает результат того, что делала власть на протяжении последних пятнадцати лет, когда уничтожала любую деловую и творческую инициативу.

В конце 2009 года мы завершили последний добор в студию в этом двухгодичном цикле, и продолжим работу. Пока из почти трех десятков студентов, в строю студии осталось 5 человек. Мы добрали еще 5 человек, и будем надеятся, что до летнего экзаменационного цикла дойдет 6-7 человек. Если 3-4 из них пополнят труппу театра – это будет прекрасный результат, если 5-6 – фантастический. Следует понимать, что у нас нет цели «выпускать» по два десятка актеров ежегодно. Мы готовим творческих личностей не для статистики, а для себя, поэтому наши требования чрезвычайно высоки.

-- Открылись ли некие важные моменты в процессе обучения в Беларуси и, допустим, в Америке? Если попытаться сравнить реакцию на обучение у студентов из стран, имеющих совсем разные политические, экономические, культурные основы, что нового вы узнаете?

Наталья Коляда. В 2009 году мы работали с американскими студентами в Калифорнийском институте искусств, и получили огромное удовольствие – это люди, которые делают все, безоговорочно, а потом, когда уже сделали, спрашивают о том, почему мы давали им такое сложное задание. Но они понимают: конкуренция, которая существует в Лос-Анджелесе, настолько огромна, что единственная возможность себя проявить – это много работать и бесконечно доказывать, что ты лучший. У белорусов этого качества нет, потому что в стране конкурентная среда уничтожена во всех сферах. Пока здесь царит культурный голод, даже если не сказать, культурная смерть. Людям некуда себя предлагать. В Америке множество коммерческих театров, где нужно большое количество менеджеров, продюсеров, актеров. Помимо этого, постоянные вакансии на радио и телевидении. У нас на всю страну около трех десятков театров, там – столько в одном небольшом городе. И эти театры живут придуманными ценностями – решениями худсоветов, ничего не значащими званиями, мизерными премиями. Здесь у актеров нет чувства опасности, нет ощущения, что на твое место претендует еще сотня-другая прекрасно подготовленных кадров.

Николай Халезин. Безусловно, работать за рубежом нам значительно легче и приятнее, чем на родине. Там мы можем заниматься постановками или образовательными проектами, не отрываясь на бесконечный прессинг со стороны белорусских властных структур. Но, тем не менее, мы придерживаемся принципа «постановка в Европе – постановка в Беларуси». Если мы делаем какой-то проект вне страны, то какой-то проект мы обязательно делаем дома. Белорусские зрители, которые нас любят, не должны страдать от самодурства властей. К сожалению, проекты, подобные тем, которые мы делаем в ко-продукции с европейскими партнерами, мы вряд ли привезем в Минск – это не только дорого финансово, но еще и несколько актеров, с которыми мы работаем, являются для Беларуси персонами «нон-грата».

-- Насколько реализуема идея о превращении «Свободного театра» в культурное движение? Как альтернатива сегодняшнему культурному пространству, о котором вы говорите?

Николай Халезин. Если еще два года назад мне казалось, что наша инициатива может привлечь большое количество последователей или «попутчиков», то сегодня оптимизма почти не осталось. В последние годы мы наблюдаем серьезный дисбаланс в белорусской культурной среде. И речь идет не об официальной культуре, которая уже давно «не поднималась до уровня творческого кризиса», а речь о независимых артистах, которые самостоятельно выстраивают собственную творческую стратегию и пользуются результатами своего труда. Аномальность ситуации состоит в следующем: либо творческая личность тонет в разговорах, не доводя ни один из проектов до логического завершения, либо создает творческий продукт, который абсолютно не вписывается в мировой культурный контекст. Конечно, среди общего массива творцов, подверженных этим недугам, есть исключения, и мы с ними активно сотрудничаем, но вряд ли «исключения» могут составить ту критическую массу, которая способна конвертироваться в устойчивую тенденцию.

Беседовала Римма Ушкевич