Ирина Халип: «Россияне поняли, что Лукашенко всегда оставляет их с носом»

Белорусскому правителю придется расплачиваться с Россией не братской любовью и обещаниями, а предприятиями, считает известная журналистка Ирина Халип. По ее мнению, Россия поняла, что Лукашенко не выполняет своих обещаний.

Отношения между Москвой и Минском всерьез испортились после слов вице-премьера Алексея Кудрина о том, что рост внешнего долга Беларуси может привести к ее неплатежеспособности. В ответ Лукашенко приказал правительству перестать кланяться перед Москвой. «Хватит ходить, Сергей Сергеевич, и водить за собой министров по проторенным тропам, надо идти в другие места, где нас не знают, где нас ждут, и торговать десятью тракторами, одним комбайном, по чайной ложке сахара возить и так далее, -- обратился Лукашенко к вице-премьеру Сергею Сидорскому. -- Вы мне докладывали, поехали в Казахстан, договорились сорок тысяч тонн сахара реализовать. Подписали контракт конкретный. Так в чем проблема? Чего вы лезете в эту Россию, где вас пинают?».

В интервью радио «Свобода» известная белорусская журналистка, корреспондент «Новой газеты» Ирина Халип прокомментировала слова Лукашенко. По мнению журналистки, Россия поняла, что белорусский правитель не выполняет своих обещаний.

– Сначала стоит определить, сказал ли Кудрин правду или, как предположил Лукашенко, «решил посеять панику в Беларуси»? Действительно ли Беларусь может обанкротиться? Что происходит в экономике страны? Как-то несерьезно звучали эти предложения о продаже комбайнов или сахара Казахстану. Это утопающий хватается за соломинку? Какое-то отчаяние во всем этом слышится.

– Кудрин сказал абсолютную правду. И вы совершенно правы: разговоры о продаже комбайнов и сахара в Казахстан - это действительно скорее импровизация, которая в данный момент пришла к Александру Григорьевичу в голову. На самом деле он сказал еще одну замечательную фразу: надо идти туда, где нас не знают и ждут. То есть, это оговорка по Фрейду. Он прекрасно понимает, что там, где знают, уже вряд ли ждут белорусов с их категорической неплатежеспособностью и желанием сорвать чего-нибудь на халяву.

– Ирина, Минск всерьез отрывается от Москвы или это игра, шантаж, очередное выбивание денег?

– Я полагаю, скорее второе. Минск не собирается отрываться, с одной стороны, ни от кого, кто может дать денег, кто может помочь. С другой стороны, Минск и не собирается находиться в зависимости от кого бы то ни было. Поэтому и Евросоюз с его «Восточным партнерством», и Россия в данном случае для Александра Лукашенко партнеры временные, партнеры сиюминутные. Пока дружить выгодно, дружба будет, а как только это перестанет быть выгодным экономически, никакой дружбы не будет, вот и все. Что же касается денег, которые Россия не дает, мне кажется, Лукашенко просто-напросто наконец понял, что политическая игра для России закончилась. Россияне прекрасно поняли, что Лукашенко их в политических играх всегда оставляет с носом, он всегда в выигрыше. Он обещает признать Осетию – он получает кредит, он обещает ввести российский рубль - опять получает. Он обещает вскорости рассмотреть конституционный акт - и снова получает. Теперь Россия, очевидно, поняла, что все его обещания не исполняются, и поэтому пошла, на мой взгляд, на более жесткие предложения. То есть: расплачивайся не братской любовью и не обещаниями принять конституционный акт, а натурой, тем, что можешь предложить – предприятиями, например, нефтеперерабатывающими или чем-то в этом духе. Потому Александр Григорьевич и позволил себе сказать все, что он думает про Россию.

– Ирина, многие считают, что Лукашенко не признает Южную Осетию и Абхазию. Каково ваше мнение?

– Я думаю, что как раз по внутреннему ощущению своему, по своему психологическому устрою Лукашенко хотел бы скорее их признать. Поскольку сам он уже много лет - нелегитимный глава государства, или, как европейцы любят говорить, не легитимный, но действующий. Вот мы с ним будем иметь дело, потому что он не легитимный, конечно, но действующий. Ему в принципе мила и душевна компания таких же нелегитимных лидеров. Как бы там ни было, но с европейскими президентами он чувствует себя дискомфортно, потому что сегодня они его пустили в Италию, а завтра что-нибудь произойдет еще, например, очередные аресты, очередной десяток политзаключенных - и европейцы изменят свой собственный курс, и он снова окажется в одиночестве. С этими ребятишками, местными князьками, возглавляющими некие никем не признанные автономии, ему морально хорошо. С другой стороны, он прекрасно понимает, что возможность торговаться насчет признания и не признания и тянуть время - это возможность получить с какой-либо стороны, либо с запада, либо с востока, дополнительную порцию пряников. Я думаю, он все-таки ждет, кто и что ему предложит.

– Есть и такая точка зрения, что Лукашенко «вытягивает» из Москвы то, что Россия недоплатила при развале Советского Союза. Ирина, вы согласитесь с этим?

– Нет, я не соглашусь. С этой же точки зрения можно пытаться восстановить некую историческую перспективу, например, Лукашенко может потребовать от Литвы, чтобы Литва вернула Вильнюс, потому что Вильнюс исторически белорусский город. Я считаю, коль скоро мы цивилизованно расстались в 1991 году, и что-то как-то разделили (например, ядерное оружие осталось России), то сейчас уже никто никому не должен. Отношения в XXI веке нужно строить совершенно по-другому, с учетом взаимных интересов и взаимных выгод, но без просьб, на основании каких-то действительно реально выгодных для обеих стран критериев.

– Ирина, вы говорили о том, что Лукашенко чувствует себя дискомфортно с европейскими лидерами. Но Беларусь в какой-то степени стала ориентироваться на Европу, и интересно, чувствуется ли в Минске в последнее время какая-то минимальная оттепель? Это ведь обычно по каким-то мелочам определяется, цензуры где-то стало чуть меньше, чиновники стали более свободно говорить…

– Дело в том, что насчет цензуры вам никто ничего не скажет, поскольку в Беларуси нет независимой прессы. Те две газеты, которые существуют, очевидно, для того, чтобы демонстрировать либерализацию, - это чистый символ. Их доставляют в белорусские киоски по одному-два экземпляра, и все. А больше не берут, потому что якобы нет спроса. На самом деле спрос есть, он многократно превышает предложение. Просто-напросто независимую прессу в Минске купить невозможно, поэтому, извините, какая уж тут цензура. Цензура сделала свое дело лет 5-10 назад, когда независимые газеты закрывались одна за другой, а теперь уже и цензурировать нечего. Чиновники какими были, такими и остались, только количество арестов возросло, и возросла жестокость разгона мирных акций. И это как раз я прекрасно могу понять, это все объяснимо. Александр Григорьевич, который неожиданно получил членство в программе «Восточное партнерство», после визита Соланы и аудиенции у Папы Римского почувствовал, что теперь он точно держит бога за бороду и снова можно стать самим собой. Если кто-то считает, что в Беларуси возникла либерализация, связанная с «Восточным партнерством», Хавьером Соланой и Папой Римским - это глубокое заблуждение.