Вызов в полицию нравов

Белорусское руководство надеялось, что Европа достаточно цинична, чтобы забыть о политзаключенных.

На прошлой неделе Парламентская ассамблея Совета Европы приняла очередную жесткую резолюцию по ситуации, сложившейся в Беларуси. Ситуация, нужно признать, непростая.

Весь 2010 год шли напряженные переговоры белорусского МИДа с представителями Совета Европы, чтобы сделать хотя бы первый шаг по вступлению в эту международную организацию — вернуть статус специально приглашенного для белорусского парламента. Этот статус был отозван после признанного недемократическим референдума 1996 года, в результате которого новый состав парламента был сформирован президентским указом (sic!). Главным предварительным условием было введение моратория на смертную казнь.

Официальный Минск торговался, как самый азартный конокрад, продавая чужого мерина. Автор этих строк был свидетелем того, как один из руководителей парламентской комиссии отчитывался перед европейцами за то, как ему удалось убедить нескольких своих коллег по палате представителей задуматься о целесообразности введения моратория! И его, представьте себе, не выставили за дверь, а сочувственно кивали ему головой. Понимающе так кивали...

Но после выборов 2010 года на скамье подсудимых оказались пять предвыборных штабов пяти кандидатов в президенты. Всем вменялась в вину организация мирной акции протеста, почему-то названная организацией массовых беспорядков. А в деле фигурировали материалы телефонных прослушек, санкция на которые была, оказывается, получена уже в момент регистрации инициативных групп соискателей мандатов. То есть во всем мире это называется «Уотергейтом», по аналогии с памятным скандалом в США, а в Беларуси — «защитой конституционного строя».

Какой тут Совет Европы, господа! В стране семнадцать политических заключенных, адвокатов лишают лицензий за то, что они «не тех» защищают! Переговорный процесс зашел в тупик.

Если до выборов 2010 года Беларусь можно было сравнить со слегка застуженным зубом (нет-нет да заноет), то весь 2011 год старушка Европа должна была думать, что этот самый зуб находится в руках героя фильма Джона Шлезингера «Марафонец» — бывшего нацистского врача, блестяще сыгранного Лоренсом Оливье. Такой благообразный стоматолог, заставляющий вас с воплем дергаться при малейшем прикосновении собственного языка к обнаженному нерву. Благообразными были белорусские дипломаты, а вопли раздавались каждый раз, когда оглашался очередной приговор.

Целый год белорусское руководство надеялось, что как-нибудь проблема рассосется сама по себе, что Европа достаточно цинична, чтобы забыть о политзаключенных. Однако вот не забыла. Вероятно, цинизм тоже имеет определенные границы.

Из очередной резолюции ничего нового о себе белорусское руководство не узнало. Оно даже слегка, хотя и нервно, подхихикнуло по этому поводу. Дескать, документ слабенький получился. Даже экономические санкции не ввели.

Но Совет Европы никакие экономические санкции ввести и не может. Это, так сказать, полиция нравов континентального масштаба. Следят за тем, насколько ваше поведение соответствует общепринятым стандартам. Не принято — вам укажут на это. Штраф, если угодно, выпишут — не более. А уж если вы и после этого позволите себе буянить и нарушать правила приличия, за дело могут взяться иные, более серьезные — раз другого языка, кроме силы, вы не понимаете — организации.

Можно сказать, что полиция нравов пригласила Беларусь на беседу. Россия устами своих депутатов белорусского союзника попыталась поддержать: дескать, давайте лучше примем это странное государство в наши ряды и уж тут-то всласть его повоспитываем! Но россиянам напомнили: именно этими же соображениями руководствовалась Парламентская ассамблея ОБСЕ, возвращая белорусскому парламенту места в своем составе. Результатом стало резкое ухудшение ситуации с правами человека в Беларуси, а уж о соответствии выборов общеевропейскому демократическому стандарту и вовсе говорить не приходится.

Что теперь? Ничего. То есть до тех пор, пока российские кредиты не будут проедены белорусскими властями, Беларусь, как та избушка на курьих ножках, будет стоять к России передом, к Европе задом. А как понадобятся европейские деньги, Александр Лукашенко попытается скомандовать: «Поворот оверштаг!» Боюсь, однако, что его не услышат — по крайней мере до тех пор, пока полиция нравов из города Страсбурга не сочтет объяснения официального Минска сколько-нибудь удовлетворительными.

Александр Федута, «Московские новости»