Украинский волонтер опубликовал шокирующие фото из Донбасса

Немного сахара, две банки рыбных консервов, сгущенка. Этот нищенский набор "от дружественной России" получить жителям городов, захваченных пророссийскими террористами, весьма сложно.

"Ахметовский паек" получает большинство нуждающихся. Его дают из расчета на одну семью раз в две недели. А как быть тем, кто оказался непосредственно у линии фронта? Группа волонтеров, к которой принадлежит журналист "Зеркала недели" Евгений Шибалов, берет на себя самые критические точки на карте АТО. "Обозреватель" расспросил Евгения о том, как выживают в зоне боевых действий "дети войны" и мирные взрослые.

- Для начала скажите - каковы основания говорить о гуманитарной катастрофе в Донбассе?

- Самое тяжелое положение в маленьких городках и поселках, которые и до войны были депрессивными. Мы недавно посещали несколько таких городов. Торез, Шахтерск, Амвросиевка, поселок Благодатное. Там очень много пенсионеров. И сейчас они живут только за счет нерегулярных поставок гуманитарной помощи из разных источников. Большая проблема с медикаментами - особенно у людей, которые раньше получали медикаменты бесплатно у государства. Семьи с маленькими детьми инвалидами, медучреждения, где находятся дети с тяжелыми диагнозами - онкология, например. Клиники, где остаются так называемы "отказники" - малыши, от которых отказались их родители.

- А сиротские учреждения были вывезены?

- Проблема в том, что эвакуированы были все - приюты, интернаты. В основном за счет волонтеров и фондов. Но это случилось летом. А в сиротские приюты продолжают поступать новые воспитанники. Это новообразовавшиеся сироты. Мы посещали такой приют в Шахтерске. Официально он был эвакуирован 27 июля, в Киевскую область. Вывезли оттуда около 30 детей, а сейчас там 15 новых воспитанников. Это дети войны, к сожалению. Где-то гибнут жители, и дети остаются без присмотра, соседи по привычке привозят осиротевших детей в знакомое место. Там часть персонала, которая после эвакуации вернулась (кто-то из них не смог найти работу на новом месте, кто-то вернулся к семье). И они были вынуждены возобновить работу.

Есть люди, которые не смогли справиться с последствиями посттравматического синдрома, то есть - получили тяжелую психическую травму и перестали отдавать себе отчет в своих действиях, не могут ухаживать за детьми. Такие родители или начинают пить, или ведут себя странно, или уходят из дома в неизвестном направлении. У них детей чуть ли не силой, бывает, забирают, и отдают в приют.

Сейчас начали работать миссия Красного креста и миссия Врачей без границ. Они объезжают медицинские учреждения, приюты и обнаруживают, что почти все они продолжают свою работу.

- Наверняка, дома престарелых и дома инвалидов продолжают свою работу тоже...

- Мы оказывали помощь Донецкому психоневрологическому диспансеру. Когда туда пришло распоряжение об эвакуации, возникла очень горячая дискуссия среди персонала. Потому что в распоряжении, которое пришло из Киева, не было ни слова о пациентах. Главврач дополнительно запросил руководящие инстанции: "Как быть с пациентами?". Ответа не последовало. Врачи разделились: кто-то решил присматривать за этими людьми. Там много людей, которые до войны еще были признаны недееспособными и родственники лишили их жилья, таким им просто некуда идти. А есть те, кому нужен постоянный контроль и препараты.

Эту больницу несколько раз обстреливали. Во время первого обстрела, когда это было еще для всех шоком, персонал просто спрятался. И один из пациентов, воспользовавшись этим, вышел на улицу. Закончилось тем, что он с голыми руками напал на блокпост с боевиками "ДНР". Они его застрелили.

- Как выживают пациенты психиатрических лечебниц? Кто кормит и дает препараты?

- Препараты не дает никто. Кормят волонтеры и уже подключились чешский фонд "Люди в беде", "Врачи без границ"...

- А дома престарелых тоже ведь не выехали на контролируемую Украиной территорию?

- Геронтологические центры есть, хотя кто-то пытался их эвакуировать. О них в последнюю очередь... вспомнили. И наконец - один из самых сложных (секторов опеки волонтеров) - маленькие дети с тяжелыми диагнозами. В онкологическом центре, в детских отделениях роддомов... Этих тяжелых детей нельзя эвакуировать обычным транспортом. А машины "скорой помощи" из зоны, занятой формирования "ДНР", не выпускают. А кроме того люди продолжают стареть, болеть...

- Психические болезни обостряются?

- Психиатры говорят, что изменилась картина. Если раньше больше имели дело с обострениями у известных им пациентов, то сейчас тенденция: поступают новые. И диагноз им ставят: растерянность. Это когда человек дезориентирован, в смятении, не понимает что происходит и не может принимать осознанных решений. Это пока не массово. Но подобные стрессы всегда с отложенными последствиями. Они ожидают вспышки и потока новых пациентов через месяц-другой.

Больше всех пострадали те, чья жизнь и до войны была не сладкой. Люди которым нужны пожизненные лекарства - рецептурные, они сейчас лишены к ним доступа. Или их там нет, или не за что купить.

- Как бы вы оценили масштаб этого бедствия? Сколько людей нуждаются сейчас в помощи?

- Я бы добавил сюда еще одиноких стариков, которые остаются дома. Добавил новых безработных. По информации, которой я располагаю - сейчас на неконтролируемой Украиной территории остается около 400 тысяч пенсионеров, которые лишены пенсий. Каждый третий трудоспособный житель Донецка уже безработный. В Донецке 30 тысяч одиноких инвалидов, которые практически не ходят, за которыми раньше ухаживали социальные работники.

- А на других территориях, где царствует "ДНР"?

- Нет ни учета, ни баз данных. Но речь идет о сотнях тысяч людей на грани выживания. Некоторые авторитетные общественные организации опубликовали данные о том, что в социальных учреждениях (приютах, и так далее) находятся около 6 тысяч человек. И в миллионах можно исчислять тех, кто находится в затруднительном положении.

- Почему люди не выезжают из этого анклава на "большую землю"?

- Многодетная мама из Макеевки, которой мы привозили помощь, сформулировала главную дилемму жителей Донбасса: "Там у меня копеечные выплаты, а здесь ничего, но крыша над головой". Каждый делает этот выбор по своему. Но в такой парадигме выбор в пользу крыши не кажется странным. Сейчас люди не меряются доходами. Объект зависти - работа, включая даже ту, на которой ничего не платят.

- Вы видели голодные смерти?

- Мы видели людей на грани. Но нам удалось предотвратить. Если мы обнаруживаем такого человека, или места, где такие люди компактно проживают, те же бомбоубежища, например, то мы их не оставляем, вместе с организацией "Люди в беде". Мы постоянно "ведем" 17 бомбоубежищ. Там есть постоянный состав, так сказать, те, кто живет там круглосуточно - те, чьи дома сильно повреждены или разрушены. И есть жители, которые проживают там только во время интенсивных боевых действий. Постоянных жителей таких бомбоубежищ - около 800 человек. И треть из них - дети, большинство - женщины. Есть места компактного проживания беженцев в хостелах и общежитиях. Там бежавшие из Авдеевки, Марьинки, и других городов, где идут активные боевые действия. Они бежали в ближайший крупный город, считая его более безопасным.

- Мы говорим о том, что многие не покидают оккупированные территории, так как там хотя бы у них есть дом. Но почему не покидают Донецк бездомные люди, которым уже нечего терять?

- Вы задаете вопрос, как нормальный человек - нормальному человеку. Но давайте учитывать, что человек, который с июля живет в бомбоубежище, в зоне боевых действий... он уже не вполне нормальный. С ним должен поработать психолог, прежде чем он сможет принимать осознанные решения. Сейчас разрабатывается программа психологической помощи для людей переживших такой стресс, как многомесячное проживание в зоне боевых действий. Посттравматический синдром мирным жителям переживать тяжелее, чем военным. Военный - это человек, решивший для себя: "Я иду на войну". Мирный человек такого решения не принимал, война сама пришла к нему в дом. Те, кто сейчас живет в бомбоубежищах - это люди, которые просто боятся далеко отойти от единственного места, где они чувствуют себя в безопасности. Им нужно помочь справиться с последствиями тяжелого стресса и дать информацию о том, что происходит за пределами бомбоубежища. Потому что в бомбоубежище не работает даже мобильная связь, не говоря о телевидении и остальном. Люди не знают, что происходит вокруг.

Но из некоторых бомбоубежищ люди ходят на работу, и в некоторые обстреливаемые районы доходят маршруты общественного транспорта.

- А что есть в бомбоубежищах? Как там живут люди?

- Во многих есть электроэнергия. В одном-двух есть канализация. Водопровода мы не видели нигде. Люди используют для бытовых нужд паузы между обстрелами. Однажды видел эпизод на окраине Донецка, в поселке шахты Трудовская, когда начался обстрел и старушки, хватаясь за сердце, как могли, ковыляя бежали в бомбоубежище. Им приходится помочь туда спуститься, потому что у них не хватает сил.

- Есть статистика погибших жителей? Морги же это как-то фиксируют?

- К сожалению, никто не мониторит ситуацию. Последние данные ООН: 4356 погибших в зоне боевых действий по всей территории Донбасса за все время конфликта. И я специально уточнил у представителей Миссии, что речь идет в большинстве случаев о мирных жителях. Но Украина никогда не публиковала (и я даже не уверен - собирала ли?) данных о пострадавших мирных жителях... которые продолжают оставаться гражданами Украины.

Международные гуманитарные организации, желающие работать на территории военного конфликта, обеспокоены тем, что нет понятных, прозрачных и единых правил доступа в зону конфликта. И из-за этого нет понятной процедуры, с украинской стороны нет документа, регламентирующего требования к таким организациям.

- А что "ДНРовцы" - не мешают международным организациям оказывать помощь? И что там слышно с российским гумконвоем? От него перепадает жителям, или "помощь" от РФ попадает только к боевикам?

- Сейчас сами "ДНРровцы" видят, что жизнь ухудшается и сами они не могут ничего с этим поделать. Даже эффективной системы раздачи того, что привозит конвой из России, они наладить не сумели. И куда это все девается (гуманитарный груз от РФ) - мне неизвестно. То, что доходит до мирных жителей - это явно не сопоставимо с тем, что пропагандируется... Мы не имеем дела с этими конвоями, но в руках у людей видели крайне скудный паек.