Незаметный праздник

Конституции Беларуси исполнился 21 год.

15 марта 1994 года был принят важнейший документ для нашей страны — Конституция Республики Беларусь. Однако этот день не принято широко праздновать. Школьникам торжественно вручают первые паспорта, на улицах вывешивают красно-зеленые флаги — вот и все почести. Еще меньше принято вспоминать, как создавался главный закон.

Бывший судья Конституционного суда (КС) Михаил Пастухов был одним из разработчиков главного закона республики. Он входил в т.н. «демократическую группу» во главе с Виктором Гончаром. Вторая группа объединяла консерваторов, которых в народе тогда называли «красной профессурой». Возглавлял эту комиссию Василий Шолодонов.

Naviny.by спросили у Михаила Пастухова, можно ли было избежать референдума в 1996 году и почему сегодня КС не перечит ни парламенту, ни президенту, ни правительству.

— Михаил Иванович, было несколько проектов Конституции. На ваш взгляд, чего не удалось достигнуть в окончательном варианте?

— На мой взгляд, удалось реализовать даже больше, чем предполагалось вначале. Основой для Конституции 1994 года является Декларация о государственном суверенитете Беларуси от 27 июля 1990 года. Этот документ установил принцип разделения властей, верховенство права, уважение прав и свобод человека. Тогда ведь не предполагалось, что будет президентская власть, которая возвышается над всеми другими. Планировалось, что Беларусь будет парламентской республикой. И формально роль главы государства будет выполнять председатель парламента.

— Но потом вмешалась номенклатура…

— Совершенно верно. Когда были сделаны разработки двух проектов Конституции, вмешалась власть, которая захотела сделать президентом своего представителя. Трудно сказать, исходило это от Кебича или нет, но нашлись те, кто хотел установить авторитарный режим власти. На первый план выдвинули наработки «консерваторов». Тогда и появилась идея о том, что стране нужен президент. Это раскололо парламент.

Оппозиция от БНФ выступала категорически против этой инициативы. Самым сложным вопросом проекта Конституции было голосование за институт президентства. Около недели депутатов целенаправленно «уговаривали» проголосовать за проект Конституции с должностью президента. В итоге сторонники этой идеи набрали квалифицированное большинство. Но нужно напомнить, что сначала должность президента была не очень сильной. Ситуацию изменил референдум 1996 года.

— Ваш бывший коллега Григорий Василевич считает, что того референдума можно было бы избежать, если бы депутаты рассмотрели предложения президента по расширению его полномочий. Вы согласны с таким мнением?

— Давайте вспомним, что предлагал Лукашенко. Право распускать парламент, назначать генпрокурора, председателей КС и Верховного совета, главу Нацбанка, половину членов КС и Центризбиркома, 1/3 членов Совета Республики. Короче, он становится главным в стране, а роль парламента сводится на нет. Тогда даже пропрезидентские депутаты отказались рассматривать его инициативу с диктаторскими полномочиями. И в конечном итоге летом 1996-го его обращения были отклонены. Но уже осенью пропрезидентская парламентская группа пролоббировала проведение референдума, в том числе по вопросам изменения Конституции.

Однако как только вышло постановление, председатель Верховного Совета Семен Шарецкий обратился в Конституционный суд, мол, депутатам выкрутили руки и заставили назначить референдум, который со стороны президента фактически являлся захватом власти. 4 ноября 1996 года КС смог принять принципиальное решение, хотя с «особым мнением» тогда выступили судьи Григорий Василевич, Ксения Кеник, Римма Филлипчик и Валентина Подгруша. Решение заключалось в том, что референдум о поправках в Конституцию может иметь только рекомендательный характер, это значит, что каждую поправку должен был рассмотреть парламент — что стоит включать, а что — нет.

Также важно отметить, что кроме проекта президента, был еще проект поправок, подготовленный группой депутатов. Данный документ упразднял должность президента. На это и делали ставку народные избранники, мол, будет два проекта поправок в Конституцию. Они рассчитывали, что поддержат инициативу, где роль президента уменьшается. Или что проголосуют 50 на 50, и референдум не удастся. Вот такой был наивный расчет. В итоге получилось, что депутатский проект выбросили и даже не упоминали. Лукашенко победил, и в стране установился авторитарный режим власти.

— Конституционный суд ежегодно публикует решения, соответствуют ли Конституции принятые законодательные акты. Но сложно вспомнить, когда КС в последний раз подвергал критике законы. На ваш взгляд, можно ли сегодня назвать этот орган самостоятельным?

— К сожалению, Конституционный суд превратился в декоративный орган при Администрации президента. Он создает видимость конституционной законности в стране, но на самом деле этого нет с ноября 1996 года. С того времени КС не вынес фактически ни одного решения, которое бы отменило законодательные акты президента, парламента или правительства. Единственное, что можно вспомнить, да и то, со знаком минус, т.н. решение по «картам поляка», когда было отмечено, что такие действия польских властей противоречат международным договоренностям с Беларусью.

— Вы неоднократно заявляли, что Беларусь должна вернуться к Конституции 1994 года. Но даже если представить, что власть изменится, насколько сложно будет вернуться к первому варианту?

— Новоизбранному президенту достаточно сказать, что мы возвращаемся к Конституции 1994 года, и он отказывается от ряда дополнительных полномочий. Или второй путь — если будет избран новый парламент, который может принять решение о том, что следует восстановить Конституцию 1994 года. Такое же решение может быть принято новым составом Конституционного суда, который признает прошедшие референдумы неконституционными.

— Тогда нужно вернуться к бело-красно-белому флагу и белорусскому языку как единственному государственному.

— Правильно, вернуться к исконным символам белорусской государственности и стать на рельсы конституционности. Это необходимо, чтобы продолжить свое рациональное развитие.

Фото: svaboda.org